Жест Носферату. Сине-кинезис эпохи немого кино, Восток и Запад

Аннотация

Кинематограф Веймарской Германии переводил человеческие действия и жесты на язык немного кино. Утверждая, что исполнительская манера актеров немого кино всегда чрезмерно мелодраматична, мы не только упрощаем ситуацию, но и пренебрегаем живым контекстом мюзик-холлов и кабаре, равно как и практикой музыкального сопровождения кинопоказов. Традиционные «литературные» элементы также влияли на кинематограф: это и интертитры, и диалоговые карточки, и театральные условности, и заимствованные из литературы приемы повествования. Данное исследование классического фильма ужасов Фридриха Вильгельма Мурнау Носферату (1922) и его камерной драмы Последний человек (или Человек и ливрея,1924) посвящено критическому и историческому анализу развития и использования жеста  в кино (изъятого из четко очерченного и сакрального средневекового контекста). Кино, кроме того, создало свой собственный художественный жест, активно используя такие выразительные средства, как план, движение камеры, спецэффекты,наложение субъектных перспектив героев и неодушевленных вещей в движении, необычные ракурсы и наррация исключительно средствами визуализации. В силу своего невербального характера, смысловая единица фильма была приравнена семиотиками к «фразе» и другим лингвистическим аналогам. Однако, жест в раннем кинематографе возник как нечто целостное, динамическое, слабо поддающиеся прочтению и предполагающее наличие иной сущностной природы, благодаря которой, он существенно влияет на подражательное поведение человека – хорошо это, или плохо – вплоть до современного визуального насыщения, насилия и видеографии.